Пятница, 29.03.2024, 04:30       Вставайте угнетённые, проснитесь лишённые права на будущее!

Главная Регистрация Вход
Приветствую Вас, Гость · RSS
Меню сайта
Категории каталога
Новости [18]
Статьи [20]
Цитаты [3]
Не без юмора [5]
Информация к размышлению [33]
Исторические справки [33]
Будни капитализма. [21]
О религии [23]
Забытые герои [1]
Политическая критика [18]
Чёрный октябрь 1993 г. [4]
Современное кино, музыка, театр. [4]
Авторские статьи [12]
профессор Феникс [4]
Наш опрос
Ваше мировоззрение
Всего ответов: 48
 Каталог статей
Главная » Статьи » Современное кино, музыка, театр.

Наплевать и забыть.

Наплевать и забыть

Дата: 17.05.2013 г. Добавил: erlib_nikolaj
Печать E-mail

    Я не собирался писать о фильме «Страсти по Чапаю» Сергея Щербина. Отталкивало даже само банально-замызганное и несуразное заглавие. Да и что можно ожидать после бесчисленных «страстей» о маршале Жукове, Чкалове, Есенине, Симонове, не говоря уж о Сталине. Ведь чем дальше в лес, тем больше леших... И я понимаю Виктора Кожемяко, который начал смотреть фильм и - «всё время билось в душе опасение и ожидание чего-то самого отвратительного». И некоторые авторы за красными знаменами, то и дело мелькающими портретами Ленина, появлением Фрунзе, правильными речами Чапаева о германской войне и о Гражданской ничего скверного и не разглядели и радуются: вот он, Чапаев, которого мы ждали!

    Тем паче не хотел я писать, когда узнал, что сценарист фильма - Э. Володарский, соавтор «Штрафбата», о котором, между прочим, я неласково писал в «ЛГ». Тогда редакция дала приписку: Бушин не понимает, мол, что это же не документальный фильм, а чисто-пречисто художественный, где полёт фантазии не имеет границ. Вот, например, в штрафбате мы видим попа. А почему нет, хотя на фронте их вовсе и не было? Но позже газета дала ещё более суровую оценку фильму, чем у меня.

    Так вот, не думал я писать, но позже в «Российской газете» прочитал ответ исполнителя главной роли Сергея Стрельникова журналистке Сусанне Альпериной. Она призналась ему, что при имени Чапаева ей всегда становится «сразу смешно» - ведь столько анекдотов! Артист сказал: «Героем анекдотов Чапаев стал благодаря артисту Бабочкину. Не Чапаев стал героем анекдотов, а образ, который создал Бабочкин... Мне кажется, мой персонаж не анекдотичен». Кажется – перекрестись.

    Из такого бесцеремонного заявления совершенно ясно, что человек не понимает ни то время, что показано в фильме братьев Васильевых, ни то, когда фильм смотрел советский народ. Да и понимает ли что такое актерское искусство и искусство вообще? Просто загадочно, как взрослый человек, работающий в кино, может думать, что в ноябре 1934 года и стар и мал буквально ломились в кинотеатры полюбоваться на анекдот, на пародию героя Гражданской войны! А летом и осенью 41 года я помню на улицах Москвы «Окна ТАСС». Одно из них было с текстом Маршака:

        Бьёмся мы здорово,

        Рубим отчаянно -

        Внуки Суворова,

        Дети Чапаева.

    И что же, родители Сусанны Альпериной похохатывали, читая?

    А в прямом смысле дети Чапаева - это младший сын Аркадий, лётчик, погиб в 1939 году при испытании нового самолёта; старший сын Александр, капитан, дрался с немцами здорово и отчаянно и под Москвой, и подо Ржевом, и под Воронежем, и в знаменитом сражении под Прохоровкой. Дослужился до генерала. А 25-я Чапаевская дивизия вся легла костьми при обороне Севастополя...

    Я первый раз смотрел «Чапева» тогда же, в ноябре 34 года с отцом в кинотеатре «Третий Интернационал», что был на Бауманской, второй раз с приятелями – в «Форуме» на Преображенке, третий раз – в «Колизее»... А жил-то в Измайлове, где кинотеатров не было. Тогда рассказывали о мальчишке, который смотрел фильм раз десять в надежде, что Василий Иванович не утонет, спасётся, и каждый раз, выходя, он плакал и твердил: «Неправда! Чапаев выплыл, он жив!». И снова шел в кассу за билетом... Тогда весь фильм, как «Горе от ума» Грибоедова, разошелся на «крылатые слова», мы к месту и не к месту повторяли реплики его персонажей: «Тихо, граждане! Чапай думать будет» (Петька)... «На всё, что вы тут говорили, наплевать и забыть. Теперь слушайте, что я буду командовать» (Чапаев)... «Александр Македонский – великий полководец, но зачем же стулья ломать?». (комиссар)... «Белые придут – грабют, красные... тоже беруть» (мужик, которого играл Борис Чирков)... «А вот это щёчки» (Петька объясняет Анке пулемёт и пытается обнять её)... «К чужой славе хочешь примазаться?» (Чапаев)... «Амба, Василь Иваныч, отступать надо!» (Петька)... «Врешь, не возьмешь!» (Чапаев)...

    Роль Чапаева стала роковой в актерской судьбе Бориса Бабочкина. Он после фильма прожил больше сорока лет, на сцене Малого сыграл много ролей, получил три Сталинских премии, стал Героем Социалистического труда, но для зрителей, помнивших его Чапаева, он «не смотрелся»: для них во всех его ролях, в голосе, в жестах, в походке проступал тот великий образ, заслоняя другие, словно человек родился для единственной роли. Вот уж поистине,

        Когда строку диктует чувство,

        Она на сцену шлёт раба.

        И тут кончается искусство

        И дышит почва и судьба.

    А чем будет его Чапай для Стрельникова? Ничем. Отряхнётся и пойдёт дальше. Вот сразу после окончания фильма пошел на передачу «Вечерний Ургант» со всей её махровой прелестью. И отмачивал там, и выкаблучивал.

    В одной газете я прочитал: «Наутро после завершения сериала С. Стрельников, блестяще сыгравший Чапаева, проснулся знаменитым». Товарищ путает: это было с Борисом Бабочкиным. Как с Пушкиным, которого в шестнадцать лет благословил Державин; как с двадцатидвухлетним Лермонтовым, который после стихотворения «Смерть поэта» стал знаменит и был сослан на Кавказ; как с двадцатичетырехлетним Достоевским, к которому, прочитав его первую вещь - роман «Бедные люди», среди ночи примчался Белинский: «Вы будете великим писателем!»; как с двадцатичетырехлетним Толстым после повести «Детство»; как с двадцатитрехлетним Горьким после первого рассказа «Макар Чудра» в газете «Кавказ», погремевшего на всю Россию; как с двадцатитрехлетним Шолоховым после выхода двух первых книг «Тихого Дона» ставшего знаменитым на весь мир... Вот в каком ряду стоит имя Бориса Бабочкина. А Чапай-Стрельников вполне уместится между Есениным-Безруковым и Жуковым-Балуевым. «Не то страшно, что умрешь, - сказал Валентин Гафт, - а то, что после смерти тебя сыграет Безруков». А разве Чапаеву теперь на страшно?

    Что же касается анекдотов о Чапаеве, то прав тот же В. Кожемяко в «Правде»: «Никто меня не убедит, что это было «просто так», а не умышленная диверсия». Задолго до этого «просто так» от непомерной игривости Ильф и Петров пустили в шутейский оборот «детей лейтенанта Шмидта». Над чем потешались! Над памятью человека, который поднял восстание против деспотизма. Пастернак написал о нём поэму, которую ныне не переиздают. Там на суде он произносит речь, подобную речи приговоренного к смерти Александра Ульянова. Тот в последнем слове сказал: «Среди русского народа всегда найдется десяток людей, которые настолько преданы своим идеям и настолько горячо чувствуют несчастье своей родины, что для них не составляет жертвы умереть за свое дело. Таких людей нельзя запугать». Это было в 1887 году.

    А у Пастернака лейтенант Шмидт, тоже приговоренный к смерти, сказал:

        Я тридцать лет вынашивал

        Любовь к родному краю

        И снисхожденья вашего

        Не жду и не желаю.

    Это было в 1906 году. И вот хохмочка: дети лейтенанта Шмидта... И кому нужно, тут же сообразили, что это сильнейший способ профанации истории, дегероизации бесстрашных борцов за народ, и с далеко продуманным расчётом они стали усердно плодить анекдоты о Чапаеве, потом - даже о Зое Космодемьянской, об Александре Матросове... Добрались и до Александра Ульянова, до его матери.

    И все эти анекдотики были лишь одним, но в силу своей доходчивости и массовости, может быть, самым эффективным средством разложения общества. Видя, что руководство страны не препятствует, даже поощряет, прожорливая орда набросилась и на историю Великой Отечественной войны, на Сталина и Жукова – те же Радзинский и Сванидзе, Познер и Млечин, Правдюк и Пивоваров...

    Вот недавний примерчик. Есть ещё один Пивоваров - историк, академик, неустанно порхающий с одной телепрограммы на другую. В моём старорежимном представлении академик – это, во-первых, большой специалист в своей специальности, но вот сей специалист не так давно заявил, что Освенцим освободили американцы. Слава Америке! Да ведь Освенцим в Польше, недалеко от Кракова! А всю Польшу освободила Красная Армия. Янки ближе чуть не на тысячу верст к тем краям и не были. Такой он историк. Ему что Освенцим, что Кобленц.

    Во-вторых, я всегда считал, что академик – это вообще умный человек. У меня есть родственник член Академии, математик Б.К. Так с ним о многом отрадно поговорить. Умница! Конечно, моё убеждение поколебалось после того, как академиками стали Яковлев и Солженицын, но я старался думать, что это досадное исключение, промахи призывной комиссии... Но вот этот Пивоваров. Недавно в телепередаче приписал маршалу Рокоссовскому гнусное высказывание о Сталине. Откуда взял? Разумеется, с потолка. Или тёща сказала. И не соображает академик, что не Сталина опорочил, а, с одной стороны, опять обнажил свой достослёзный уровень ума и морали; с другой, представил лицемером и лжецом Рокоссовского. Академик, видно, и не знает, что есть воспоминания маршала «Солдатский долг», там Сталин упоминается неоднократно и каждый раз - с глубоким уважением. Например, вспоминает он, как в июле 42 года Сталин попросил его остаться в кабинете во время разговора, видимо, с генералом Козловым, потерпевшим позорное поражение в Крыму. Разговор был очень поучительный. И Рокоссовский с благодарностью расценил это как деликатный урок себе. Так как же назвать человека, который писал одно, а тёще Пивоварова сказал совсем другое? Подлец, да и только. Вот и ешь, академик в особо крупных размерах.

    На Западе никогда не посмели бы клеветать на Красную Армию и нашу Победу, если бы не увидели, что этим с самых высоких трибун занимаются в самой России, а власть не только не пресекает это, а способствует, поощряет премиями, орденами, этими самыми трибунами... Не воспользоваться такой небывалой в мировой истории ситуацией было бы грех, и они ударили во все тяжкие вплоть до сокрушения памятников советским воинам, уподобления коммунизма фашизму, Сталина – Гитлеру, а освобождение от фашизма представили оккупацией. Скоро предъявят требование платить контрибуцию всем освобожденным странам, включая Германию.

    А ведь иногда говорят: «Три человека встретились в Беловежской пуще и уничтожили страну. Да что ж это была за страна! Что за власть!». Три человека! Во-первых, это не алкаши, что скинулись на троих, а три президента во главе с российским съехались по предварительному сговору. Четвертый же, главный президент, вместо того чтобы тех немедленно арестовать и без суда и следствия как изменников родины повесить на той же виселице, что Власова и Краснова, этот четвертый забился под скамейку в Грановитой палате и дрожал от страха. А главное-то, говорю, это многолетняя деморализация общества речами, как доклад Хрущёва,  книгами, как «Архипелаг» Солженицына, трёпом академчиков, как Яковлев и Пивоваров, да ещё этими безымянными анекдотиками.

    С. Стрельников заявил: «То, что мы рассказываем, очень близко к исторической правде». Вам лучше бы не трогать даже бытовую, житейскую правду. У вас солдаты бегут в штыковую атаку с вещмешками на горбу, чем-то набитыми под завязку. У вас честь отдают левой рукой. У вас, выслушав приказание или вопрос, солдат говорит не «Есть!», не «Так точно!» или «Никак нет!», а вякает: «Понял!». У вас на бесчисленных застольях и гулянках самогон – белый, как молоко, а он, если первач – как слеза ребенка. У вас и сам Чапаев напивается до чертиков, или, как говорили когда-то, до положения риз, а он вовсе не пил. У вас человек упал с самого купола церкви и даже рубаху не порвал. У вас человек попал под дождь и в этот же день через несколько часов помер. Но от дождя на Руси ещё никто не умирал. У вас изобильные портреты Ленина в 18 году даже в избах... Неужто во всей вашей съёмочной группе никто в армии не служил? Неужто никто самогон не пил? Ну, генерация...

    А об исторической правде фильма говорил Э. Володарский: «Чапаев был совсем не таким человеком, каким мы представляем его по образу, созданному гениальным артистом Бабочкиым. От Чапаева ушла жена, и он воспитывал двоих детей. С 17 лет начал работать плотником, у него было два брата, он был верующим...» А что, у Васильевых всё это отрицается?Боже милостивый, да как не понимать, что у вас же с ними совершенно разные задачи: они стремились создать образ народного полководца и взяли вершину его жизни, куда не помещались ни жена, ни дети, ни братья, они показали главное в его биографии - участие в Гражданской войне; вы же задумали дать почти все его житие от юности до смерти.

    И откуда видно, например, что у Васильевых Чапаев неверующий? Нет креста поверх бурки, как у нынешних скоропостижно верующих поверх норковых шуб? По-моему, тот Чапаев, как и весь Советский народ, были гораздо ближе к Богу, чем этот Чапай и все нынешние крестоносители. Авторы «страстей» уж очень озабочены сей проблемой. Фильм и начинается с того, что их герой лезет на купол церкви установить крест. Как же ныне без этого! Что скажет Владимир Михалыч... Крест парень установил, но сам тут же грохнулся со всей высоты наземь. Но - ни одной царапины. И тут же слышим: «Бог спас!». Кто же ещё...

    А вскоре мы видим, как этот божий человек зверски, до смерти избивает какого-то старца за то, что тот нарушил десятую заповедь в отношении возлюбленной крестовоздвиженца, при том нарушил-то, как говорится в завете, лишь «в сердце своём». Да разве это по-божески – лишать человека жизни?

    И вы хотите, чтобы я после этого убийства полюбил вашего героя только за то, что он крест установил? Да вы сразу отвратили зрителя от своего героя. Тем более что на этом не остановились: потом мы видим, как ваш Чапай в интервале между любовными утехами собственноручно расстреливает одного из командиров своей дивизии. И странно читать у критика большой газеты, что Фурманов рассказал в романе, как Чапаев одного политработника огрел плетью за трусость в бою, а вот «в «Страстях» до этого дело не доходит». Поразительно! А два собственноручных убийства? Не заметил. Но уверяет, что зорок: «На наших глазах фильм вырастает до народной трагедии... Сериал обрёл популярность как раз потому, что в его фокусе оказалась правда истории».

    Надо понимать, что если такие вещи и были в действительности, нельзя под знаменем правды истории тащить их на экран. Васильевы это понимали. Тот же маршал Рокоссовский, у которого была репутация деликатнейшего человека, пишет в воспоминаниях, что страшным летом 41 года он готов был пристрелить одного полковника-паникёра, уже и пистолет вынул... И слава Богу, что не пристрелил.

    Николаю Губенко не так давно предлагали сыграть роль маршала Жукова. Сулили огромный гонорар. Он прочитал сценарий и отказался: «Меня не интересует с кем сожительствовал маршал. Он велик не этим». А фильм появился. Ему подошло бы заглавие «Победы маршала Жукова на 1-м Бабарусском фронте». Изобразил героя универсальный А. Балуев.

    «Никакой Анки-пулемётчицы не было, - писал дальше знаток истории Володарский, - а была жена комиссара Фурманова, с которой у Чапаева начались шашни». Да, была у Фурманова жена, урождённая Анна Никитична Стешенко. Говорят, был и роман у начдива с ней. Но поверить в это трудно хотя бы потому, что, узнав о гибели Чапаева, находившийся тогда уже на Туркестанском фронте Фурманов записал в дневник: «О чём бы я ни думал, - встаёт вдруг любимый образ Чапая, все мысли бледнеют перед этим дорогим образом». И это о соблазнителе своей жены? Назовите второй такой случай во всей мировой литературе. Но Володарский без «шашней» и тому подобных вещей не мог.

    И ведь до чего довели эту сомнительную версию в фильме! Комиссар во время боя стрелял в спину Чапаеву, но промахнулся. Знал я один такой случай на фронте, даже в моей родной роте. До сих пор и фамилии помню: стрелявший – Лавров, а убитый – Поликарпов. Я рассказал об этом диком случае в книге фронтовых воспоминаний «Я посетил сей мир». Лаврова по приговору трибунала расстреляли перед строем. Должны бы расстрелять и их Фурманова.

    Но никакого выстрела в спину, конечно, не было, это выдумка Володарского для «оживляжа». В 1923 году Дмитрий Фурманов написал книгу о Чапаеве как о герое и прекрасном человеке. В 1926 году он умер. А вдова-то его Анна Никитична как раз и написала сценарий великого фильма.

    Михаил Веллер, неутомимый интеллектуал второй свежести, тоже на страже исторической правды. Пишет, что Чапаев - «одна из дымовых шашек нашей фальсифицированной истории... продукт кино, к которому прилагается два тома анекдотов». Не соображает, зачем же историю сфальсифицировать, а потом продукт своего сизифова труда прятать за дымовой завесой. Наоборот, надо над ним разогнать все тучки, дымки и туманчики.

    Автор одной хвалебной рецензии пишет ещё: «Э. Володарский и С. Щербин и не думали покушаться на классику. Они лишь оставили за собой право взглянуть на эпоху, в которую жил Чапаев, с высоты нового века». Для него нынешняя пора – великая высота... По-моему, одного примера достаточно, чтобы понять, покушались или нет. У Васильевых есть забавный эпизод. Ночь. Чапаев сидит за столом над картой, а Петька смотрит-смотрит на него с печи и вдруг спрашивает: «Василий Иванович, вот ты дивизией командуешь. А армией мог бы?» - «Мог бы, Петька, мог бы». - «А фронтом?» - «И фронтом мог бы» - «А всеми вооруженными силами республики?» - «Тоже мог бы, Петька» - «Ну, а в мировом масштабе?» - «Нет, Петька, не мог бы – языков не знаю». Да, эпизод забавный, но в какой-то мере и характерный для обоих персонажей.

    И вот что мы видим у Володарского и Щербина. Петька притащил на плечах в драбодан пьяного Чапаева в избу. И потом разговор. «Василий Иваныч, ты полведра водки выпить можешь?» - «Могу» - «А три четверти?» - «Тоже могу» - «Ну, а целое ведро?» - «Нет, Петька, не могу. Это под силу только товарищу Ленину». И такую пародию, глумление над классикой критик патриотической газеты не видит.

    Возьмите сцены расстрелов. Их в фильме множество. Они чередуются: вот красные расстреливают человек пять-шесть, вот белые столько же. Но кого и за что - неизвестно. Авторы хотят создать впечатление, что и те и другие всегда расстреливали пленных. Но есть выразительные нюансы. У красных какой-то командир, руководящий расстрелом, что-то жрет и с жирным куском во рту даёт команду: «Огонь!..» Художественная находка, хотя команда должна бы быть «Пли!».

    В другом случае после расстрела красноармейцы стаскивают с убитых сапоги и гимнастёрки. Ещё худнаходка. Но вот не художества, а документальный «Ледяной поход» Романа Гуля. Заслуженный антисоветчик Карем Раш, коллега академика Пивоварова, уверен, что этот знаменитый поход был где-то «в районе Красноярска», на Енисее («День литературы», 17.12. 2012). Но даже не антисоветчикам, если не ленивого ума, известно, что этот поход корниловцев был за тысячи верст от Енисея, а именно - от Ростова до Екатеринодара, где Корнилов погиб. Так вот, у Р. Гуля, участника этого похода, есть такие строки: «Из-за хат ведут человек 50-60 пёстро одетых людей. Пленные. Подполк. Нежинцев кричит: - Желающие на расправу!

    «Что такое? - думаю я. - Расстрел? Неужели?»
    Я оглянулся на офицеров. Вдруг никто не выйдет, пронеслось у меня.
    Нет, вышли человек пятнадцать. Идут к стоящим кучкой незнакомым людям и щелкают затворами.
    Прошла минута. Долетело: «Пли!»... Треск выстрелов. Крики, стоны... Некоторые отходили, некоторые добивали прикладами и штыками ещё живых.
    Около меня кадровый капитан, лицо у него как у побитого. «Ну, если так будем, на нас все встанут», - тихо бормочет он.
    Подошли расстреливавшие офицеры. Лица у них бледны. У многих бродят неестественные улыбки, будто спрашивающие: ну, как вы на нас после этого смотрите?»
    Так и произошло, как говорил капитан: на них все и встали.

    Подобных эпизодов у Гуля много. Приведу ещё только один, прямо касающийся затронутого мародерства: «Когда мы погнали их за станицу, видим, один раненого перевязывает... Капитан Ю. раненого застрелил, а другого Ф. и Ш. взяли. Он им говорит, что его мобилизовали, то, другое, а они спорят, кому после расстрела штаны взять, штаны хорошие. Ф. кричит: «Капитан, у меня совершенно рваные!». А Ш. уверяет, что у него ещё хуже...» Да, это не художества, а правда истории, но в фильме ею наделили только чапаевцев.

    Тут недавно об исторической правде очень философически сурово высказался ещё один известный автор - народный артист СССР Л.К. Дуров, лауреат премии «Пегас»: «Наша история вся перевернута с ног на голову. Мы долго лгали самим себе... Историческая ложь, как моток, наматывалась десятилетиями и искажала правду...» («АиФ», N8). Представляете: вся история на голове стоит!.. Правда, судя по контексту, Лев Константинович имеет в виду лишь советскую историю, время«иллюзорной советской власти»; к истории дореволюционной поры у него претензий нет, его вполне устраивают и титул Тишайший, которым был удостоен царь Алексей, утопивший в крови крестьянское восстание Разина, а его самого приказавший четвертовать на Болотной площади; и прозвание Благословенный, данное царю Александру, о котором один просвещенный современник однако сказал:«Властитель слабый и лукавый, плешивый щеголь, враг труда, нечаянно пригретый славой…»; и чин Освободителя, который получил другой Александр, коего за освобождение крестьян от земли угрохали; и то, что причислен к великомученикам царь Николай, 9 января 1905 года перед своим дворцом расстрелявший голодных и нищих, шедших к нему с детьми, с хоругвями и его портретами за защитой от нищеты и бесправия... Тут, говорю, у товарища Дурова никаких сомнений, колебаний или даже раздумий нет.

    А вот в советской истории, уверяет артист, всё перевернуто ногами вверх. Но что же именно? Может, не было никакой Октябрьской революции, а просто г-н Керенский А.Ф. передал дела тов. Ульянову В.И., как Черномырдин – Кириенко, да укатил в Америку – и всего-то делов? Или врали нам о каких-то походах Антанты против Советской России, а на самом деле англичане да французы, американцы да японцы самоотверженно помогали большевикам в войне против царских генералов? И неужели мотали нам моток лжи о том, что к 1937 году СССР стал первой державой Европы, а на самом деле мы плелись, как ныне, за Португалией? Или заливали нам, будто Красная Армия разгромила немцев, а истинная-то правда в том, что немцев разгромили американцы, они и Берлин взяли, и флаг над рейхстагом водрузили не наши ребята Миша и Мелитон, а лихие американские парни Майкл и Джон. Может, брехали и о том, что после войны СССР стал сверхдержавой, обрел атомное, а потом водородное оружие, первым вырвался в космос, первым отправил на Луну самоходную тележечку и свой советский вымпел, первым построил АЭС, первым спустил на воду атомный ледокол? Может, на самом-то деле СССР был «иллюзорной» державой? Может, и Юрий Гагарин был вовсе не первым в космосе, до него там побывали первыми, конечно, американцы, а за ними еще человек десять, включая граждан Мадагаскара?

    Нет, ничего из всего этого артиста Дурова не колышет. Так что же всё-таки мы, грешные, поставили с ног на голову? Оказывается, его больше всего возмущает – об этом он прежде всего и говорит – что от него скрывали истинный характер отношений Ленина и Инессы Арманд («АиФ», N8, с.44). Вон же в Америке не скрыли отношения президента Клинтона и Моники Левински. Она об этом даже книгу написала. Странно, что до сих пор нет фильма и оперы «Оральный кабинет». Но наверняка будут. Вот демократия, вот свобода, вот прогресс! А нам о личных отношениях Ленина и Арманд известно только её прекрасные письма. Вам, Лев Дуров, завидовали бы все мужчины вашего театра, если бы вы когда-то получили хоть одно подобное письмо. Вот ещё говорят, что у Сталина помимо двух родных сыновей и одного приёмного был и внебрачный. Интересно? Но можно копать и глубже: был слушок, что Елена Демут, служанка Маркса, то ли родила сына от второго классика марксизма, то ли он взял на себя грех своего великого друга. Покопайтесь.

    А можно копнуть и поближе. Вот что Николай Асеев писал о Маяковском:

        Он их обнимал без жестов оперных,

        без густых лирических халтур.

        Он их обнимал пустых и чопорных,

        тоненьких и длинноногих дур.

        Он их обнимал, не обижая,

        никому не причиняя зла,

        ни одна, другим детей рожая,

        от него обид не понесла.

        Только бродят слабенькие версийки,

        слухов пыль дорожную крутя,

        будто где-то в дальней-дальней Мексике

        от него заброшено дитя...

    Это было написано в 1939 году, но оказалось, дитя не гипотетическое, а вполне реальное действительно было, и не так давно мадам Маяковская приезжала в Москву, но не из Мексики, где Маяковский тоже был, а из Америки. Тогда Евтушенко засомневался: а как она докажет? Она в «Московском комсомольце» ответила: «Евтушенко талантливый поэт, но он же дурак. Ему справка с печатью нужна. А пусть посмотрел бы внимательно на портрет моего папы и на мое лицо».

    И поразительно, с какой готовностью старый уже человек вжился в нынешнюю атмосферу публичных сплетен в СМИ о связях, браках, беременности, изменах, разводах, считая всё это подлинной историей времени...

    Вот такой «овальной» правдой и напичкан фильм Сергея Щербина. Его авторы сильно озабочены как бы недодать своему главному герою по части сексуальной мощи, и с этой целью подсовывают ему с полдюжины партнёрш. Причём, не только молодых, но и почтенных матрон, и не только на супружеском ложе, но и на сеновале и даже в подаренном Фрунзе открытом автомобиле за спиной шофёра.

    Иногда смотреть это просто невозможно. Вот является их Чапай с фронта, все двери настежь и, конечно, застаёт свою супругу, мать троих детей, в постели с любовником. Они даже крючок не накинули. Ну, любовника Чапай натурально вытряхивает, бьёт, а сам тут же – тут же! - лезет в нагретую любовником постель... Леонид Андреев очень хотел побывать у Толстого в Ясной Поляне. Кажется, уже и договорённость была. Но когда появился его рассказ «Бездна», в котором живописуется кобелизм, подобный вышеупомянутому в фильме, Софья Андреевна заявила: «Только через мой труп!». Да и сам автор не посмел больше напоминать о себе, всё-таки стыдно стало.

    Я думаю, что главное, ради чего сделан фильм, – проклятие революции, которое авторы вложили в уста своему Чапаю. В самом деле, подумайте только: ведь не Радзинский или Сванидзе, а человек трудной судьбы из глубин народа, прошедший всю Германскую и получивший там высшие солдатские награды, коммунист с дореволюционным стажем, талантливый военачальник, подлинный герой – и вдруг: «Всю душу мне выжгла эта революция... грязь... кровь... братоубийство». Это продиктовано их, преуспевших, страхом, отшибающим разум: а что, на Германской не было грязи и крови? А что, Чапаев не понимал, что революция не делается в белых перчатках?

    Но если быть точным, то надо заметить, что сама-то революция была бескровной, а кровавой оказалась Гражданская война. И начали её не большевики, которые, взяв власть, на радостях даже смертную казнь отменили. Зачем им война? Они намерены было строить новую Россию. Начали войну те, у кого по справедливости отобрали богатства, веками созданные угнетенным народом и необходимые теперь для этого строительства. И пошло: Корнилов... Каледин... Алексеев... Краснов... Деникин с французами да англичанами... Колчак с американцами да чехами... Врангель с англичанами да французами... И потекла кровушка по земле русской...

    С. Кожемяко заметил: «Могло быть гораздо хуже». Да, могло. Не странно, если после таких слов сорвал бы их Чапаев портрет Ленина со стены и стал бы топтать, как однажды Гайдар Третий.

    А тут и попик в ту же дуду: «На крови земной рай не построите». И кто говорит! На чём вы строили свою жизнь?

        Вчерашний день часу в шестом
        Зашел я на Сенную.
        Там били женщину кнутом,
        Крестьянку молодую.
        Ни звука из её груди.
        Лишь бич свистел, играя.
        И музе я сказал: - Гляди!
        Сестра твоя родная.

    Это середина ХIХ века. А ведь так – столетия. И где была церковь? Кому она могла бы сказать: «Гляди!» Кто была родной сестрой этого попика?

    Критик ликует: «Произошло чудо! Чапаев вернулся... Верность правде факта, правде события неизбежно сближает два произведения и двух исполнителей роли Чапаева – великого Бориса Бабочкина и Сергея Стрельникова, чья звезда только что взошла». Ну, если считать, что от великого до смешного только один шаг... Но мы-то слышали, что эта «звезда» говорила о великом Бабочкине.

    Не «вернулся Чапаев», а приволокли его, как пленного, и заставили под пыткой проклясть то, чему служил подлинный Чапаев.

Владимир Бушин

______________________________________________________________________________________
РКРП-КПСС
Категория: Современное кино, музыка, театр. | Добавил: Феникс (28.05.2013)
Просмотров: 495 | Рейтинг: 0.0/0 |
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:
Форма входа
Поиск
Друзья сайта
Статистика